Я тебя продала - наверно,
Я тебя отдала - напрасно,
На десяток купюр разменных
Обменяла такое счастье.

Я тебя отдала - ну что же,
Там тебе, знаю, будет лучше,
Там поля - они шире все же,
Чем левадка с холодной лужей.

Там табун, там пасутся кони
На зеленых высоких травах.
Там коней только ветер гонит,
Там не ищут на них управу.

Трензель в зубы никто не сунет,
Только вычешет конюх гриву,
И тебя там еще полюбят.
Там ты будешь самой красивой.

В деннике на опилках свежих
Только ночью поспишь недолго,
Ну а утром на луг безбрежный
Побежишь под копытный цокот.

Там найдут жеребца постатней,
По красивей - тебе, любимой,
И весной побежит по травке
За тобой жеребенок милый.

Там ты вскоре седло забудешь,
Ни к чему там глупые кранчи.
То чему научли люди,
Вскоре ты забросишь подальше.

Ты пойми, я ведь не бросаю.
Я же просто хочу как лучше.
Я тебя от себя спасаю,
Чтобы спортом тебя не мучить.

Ты пойми, я жду результата,
Жду пассаж и галоп на месте.
Пересчитываю затраты,
Впрочем, в этом не много чести.

Я хочу быть в седле - и что же?
Неужели недопустимо?
Я считала что это можно,
Только мне это не простили.

Поработать в руках немного,
Поискать пониманье взгляда.
Полтора часа на дорогу...
И работать мне тоже надо...

Я бываю теперь все реже
В деннике на твоей конюшне.
Забываю буквы манежа,
И подшерсток, что мягче плюша.

Да, тебя я продам - наверно,
Да, тебя я отдам - напрасно,
Но тебе, моей самой первой,
Благодарна за это счастье.

"Кляча"

Лошадь не может быть старой.
Она всегда молода.
Пусть она уже глуха и слепа,
Но в душе она всегда молода...

Унылая кляча идёт по двору.
Она уже старая стала.
Но помнит та кляча ещё
Как молодою была...

Как скакала она
По полям и лесам,
Как не знала она ни узды, ни седла,
Как ещё молодою была...

Не заставляли работать её,
Пока молодая была,
Не заставляли трензель жевать,
Пока молодою была...

Она ещё помнит,
Как мать убили её,
Когда та упала в оглоблях
От непосильной работы своей...

Она помнит, как
Мать пороли её,
За непокорную волю её,
За желание бегать свободно...

Молодая кобыла всё видела это,
и решила, что лучше
Она рабынею будет,
Что лучше телегу таскать.

Но ей повезло.
Она красива и статна была,
Не одели хомут на шею её,
Не дали телегу таскать...

Её отправили на ипподром-
На мечту детства её.
И заездили быстро её-
Не сопротивлялась она...

Но после первых-же скачек
Она разбила суставы себе,
Но заняла первое место
С огромным отрывом в минуту...

Ею все удивлялись-
Лошадь с колхоза!
И заняла первое место
С огромным отрывом в минуту...

И сталилечить её быстро,
Что-б сново на скачки пустить.
И сново первое мест она
Занимала с отрывом...

Так шли и шли гды.
Скачки-вет.врач, скачкивет.врач...
Пока не стала хромой
На всю свою долгую жизнь...

Теперь она кляча,
Но живёт без уздечки, седла.
Она просто живёт,
Что-б была ипподрому слава...

Теперь её дети везде.
Теперь они занимабт места.
И живёт теперь кляча в почёте-
Она была первой везде и всегда...

И сейчас она первой,
Быть может была-б,
Если-б в детстве ей
Не разбили суставы...

Но кляча она лишь на вид-
В душе она молода.
Да и так... ей всего 10 лет,
Но для ипподрома она уже кляча...

Если волк на звезду завыл,
Значит, небо тучами изглодано.
Рваные животы кобыл,
Чёрные паруса воронов.

Не просунет когтей лазурь
Из пургового кашля-смрада;
Облетает под ржанье бурь
Черепов златохвойный сад.

Слышите ль? Слышите звонкий стук?
Это грабли зари по пущам.
Вёслами отрубленных рук
Вы гребётесь в страну грядущего.

Плывите, плывите в высь!
Лейте с радуги крик вороний!
Скоро белое дерево сронит
Головы моей жёлтый лист.

2

Поле, поле, кого ты зовёшь?
Или снится мне сон весёлый -
Синей конницей скачет рожь,
Обгоняя леса и сёла?

Нет, не рожь! скачет по полю стужа,
Окна выбиты, настежь двери.
Даже солнце мёрзнет, как лужа,
Которую напрудил мерин.

Кто это? Русь моя, кто ты? кто?
Чей черпак в снегов твоих накипь?
На дорогах голодным ртом
Сосут край зари собаки.

Им не нужно бежать в «туда» —
Здесь, с людьми бы теплей ужиться.
Бог ребёнка волчице дал,
Человек съел дитя волчицы.

3

О, кого же, кого же петь
В этом бешеном зареве трупов?
Посмотрите: у женщин третий
Вылупляется глаз из пупа.

Вон он! Вылез, глядит луной,
Не увидит ли помясистей кости.
Видно, в смех над самим собой
Пел я песнь о чудесной гостье.

Где же те? где ещё одиннадцать,
Что светильники сисек жгут?
Если хочешь, поэт, жениться,
Так женись на овце в хлеву.

Причащайся соломой и шерстью,
Тепли песней словесный воск.
Злой октябрь осыпает перстни
С коричневых рук берёз.

4

Звери, звери, прийдите ко мне
В чашки рук моих злобу выплакать!
Не пора ль перестать луне
В небесах облака лакать?

Сёстры-суки и братья кобели,
Я, как вы, у людей в загоне.
Не нужны мне кобыл корабли
И паруса вороньи.

Если голод с разрушенных стен
Вцепится в мои волоса, —
Половину ноги моей сам съем,
Половину отдам вам высасывать.

Никуда не пойду с людьми,
Лучше вместе издохнуть с вами,
Чем с любимой поднять земли
В сумасшедшего ближнего камень.

5

Буду петь, буду петь, буду петь!
Не обижу ни козы, ни зайца.
Если можно о чём скорбеть,
Значит, можно чему улыбаться.

Все мы яблоко радости носим,
И разбойный нам близок свист.
Срежет мудрый садовник осень
Головы моей жёлтый лист.

В сад зари лишь одна стезя,
Сгложет рощи октябрьский ветр.
Всё познать, ничего не взять
Пришёл в этот мир поэт.

Он пришёл целовать коров,
Слушать сердцем овсяный хруст.
Глубже, глубже, серпы стихов!
Сыпь черёмухой, солнце-куст!
Сергей Есенин

С бугра высокого в синеющий залив
Упала смоль качающихся грив.

Дрожит их головы над тихою водой,
И ловит месяц их серебряной уздой.

Храпя в испуге на свою же тень
Зазастить гривами они ждут новый день

*

Весенний день звенит над конским ухом
С приветливым желаньем к первым мухам.

Но к вечеру уж кони над лугами
Брыкаются и хлопают ушами.

Всё резче звон, прилипший на копытах,
То тонет в воздухе, то виснет на ракитах.

И лишь волна потянется к звезде,
Мелькают мухи пеплом по воде.

*

Погасло солнце. Тихо на лужке.
Пастух играет песню на рожке.

Уставясь лбами, слушает табун,
Что им поёт вихрастый гамаюн.

А эхо резвое, скользнув по их губам,
Уносит думы их к неведомым лугам.

Любя твой день и ночи темноту,
Тебе, о родина, сложил я песню ту.
Сергей Есенин